В феврале отмечался День Защитника Отечества. «С праздником!» – говорили мне в храме. «С праздником!» – говорили на улице и в магазине, в аптеке и возле банкомата.
Я улыбаюсь, киваю и отвожу глаза.
С каким праздником мы поздравляем друг друга? О каком Отечестве идет речь? Где защитники? Кто защитил Отечество наше от изощренных лгунов, предателей, международных спекулянтов и торгашей? Продано, разворовано Отчество наше! Медленно и безжалостно уничтожаются образование и медицина. Без реальной помощи остаются больные пожилые люди. Вот пример. Галину Владимировну я знаю давно, когда где-то в середины 90-ых она приехала со своим племянником из пылающего войной Грозного. Она помнит, как на знаменитой площади «Минутка» боевики кричали: «Русские, вам 24 часа на сматывание!» И стреляли в воздух из автоматов. В больнице Грозного коллеги-чеченцы ее уговаривали не обращать внимания, что это скоро закончится, как кошмарный сон. И все пойдет обычным чередом. Но не закончилось! Куда ехать? В России они никого не знали. У них была маленькая иконка Серафима Саровского, которую привезла родственница из Дивеева. Решили позвонить в Дивеево, но цены на жилье уже тогда были высокие. Нашлась квартира в Ардатове, и они, не раздумывая, поехали. Контейнеры с вещами шли следом по железной дороге. Когда с сестрой, оформив сделку купли-продажи, пошли гулять по городку, то были в цепенящей растерянности. Галина Владимировна признавалась, что иначе, как «гетто», они первый год Ардатов не называли. Как прекрасный зубной врач с большим опытом она была без проблем принята в нашу районную больницу. Ей выделили кабинет, дали медсестру. Племянник, тоже доктор, уехал в США и остался там.
Впоследствии я бывал на приеме у Галины Владимировны. Человек удивительного такта и старой еще советской школы, она не принимала конвертов с деньгами, но от иконочек, которые я приносил, не отказывалась и с благодарностью ставила на полку. Всегда ухоженная, в накрахмаленном белом халате, неторопливая и внимательная, с аккуратно постриженными ногтями, тихим ясным голосом она походила не на зубного врача, который имеет дело с самыми, может быть, неприятными человеческими болезнями, а на мастера-кондитера, хлопочущего над тортом. Руки ее были легкими, движения точными, инструмент не вселял ужаса.
Но годы берут свое. Галина Владимировна вышла на пенсию с целым букетом болезней. У нее больное сердце, кажется, перенесла инфаркт. Очень скоро выяснилось, что и сосуды, и суставы никудышные. Сказались годы работы на ногах. Стали отказывать почки. Какое-то время она даже не вставала с кровати. Я несколько раз приезжал к ней в ее маленькую, по-восточному застеленную коврами квартирку, причащал и соборовал перед очередной операцией, обследованием. За ней ухаживала престарелая родственница Бэла, в крещении Елизавета. Галина Владимировна плакала и говорила, что очень боится смерти. Даже на одре болезни она старалась не изменять своему стилю - быть аккуратной до педантичности женщиной. Мне было больно смотреть на ее усталое, изможденное лицо в обрамлении пышной прически. Но себе изменить она не могла.
Эта зима выдалась тяжелой для этой престарелой, навсегда связанной узами дружбы и привычек пары. Кажется, в начале декабря Елизавета упала и сломала тазобедренный сустав. В этот же день Галину Владимировну увезли на «скорой» с почечным кровотечением. Священники нашего благочиния посещали и ту, и другую. И вот недавно вижу в нашем храме Галину Владимировну. Сама пришла на исповедь. Немного сгорбленная, но по-прежнему аккуратная, с пышной прической под теплым платком. Рассказала, как трудно дается лечение, как холодно и бездушно принимают ее бывшие коллеги. Фактически, ее отказываются лечить, формально назначают какие-то препараты, но в госпитализации отказывают. Она даже не может добиться направления в областную больницу обследовать почки и сосуды. Удалось договориться о платном приеме в Диагностическом центре Нижнего Новгорода. Нет, она не жалуется, не обвиняет и даже не ропщет. Она удивляется: как такое вдруг стало возможным, что человека врачи не лечат, а отправляют домой тихо умирать. «Знаете, - тихо говорит она, - мне кажется, что руками моих коллег кто-то очень злой и хитрый убивает население нашей страны».
Она показывает мне листок и говорит: «Вот клятва Гиппократа, которую изучают медики во время весьма продолжительного своего учения: «Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно также я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство».
А вот клятва врача Российской Федерации «Получая высокое звание врача и приступая к профессиональной деятельности, я торжественно клянусь: честно исполнять свой врачебный долг, посвятить свои знания и умения предупреждению и лечению заболеваний, сохранению и укреплению здоровья человека; быть всегда готовым оказать медицинскую помощь, хранить врачебную тайну, внимательно и заботливо относиться к больному, действовать исключительно в его интересах независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств; Проявлять высочайшее уважение к жизни человека».
Слушаю ее и понимаю, что мы стремительный втягиваемся в процесс расчеловечевания, когда утрачиваются, отбрасываются с какой-то дерзостью и циничностью сострадательность, жертвенность, понятия долга и совести. Христианство, пройдя с проповедью по всему миру, коснулось многих, но далеко не всех сердец человеческих. По существу, в массе своей, мы так и не стали христианами, хотя внешняя атрибутика вполне нами усвоена. Мы ходим в церковь, постимся, причащаемся, смотрим каналы «Союз» и «Спас», читаем утренние и вечерние молитвы, но настоящего горения веры в нас нет. Иначе дьявольская ложь века сего не соблазняла бы нас. Напротив, нас бы физически тошнило от каждого лживого и гадкого слова, мы бы горой вставали бы на защиту наших детей, отстаивали их право быть людьми, а не безсловесной обслугой «хозяев жизни», ограждали бы от гнусного и убийственного потока интернетной отравы.
Недавно на глаза попалась небольшая книжка нашего дореволюционного проповедника-миссионера в Сибири архимандрита Спиридона «Из виденного и пережитого». Вот диалог отца Спиридона и буддистского ламы, который раскрывает причину скорбей и бед, которые выпали на долю нашего народа.
«А вы, дорогой лама, как вы сами думаете о Христе?» «Я думаю, - ответил лама, - что Христос и Будда – два брата, только Христос будет светлее и шире, чем Будда. Если бы все люди были чистыми буддистами, - продолжал лама, - то они спали бы спокойно; а если бы все люди были чистыми христианами, то они бы вовсе не спали, а вечно бодрствовали в нескончаемой радости, и тогда земля была бы небом». «О, - воскликнул я, - как вы, мой друг рассуждаете! Почему же вы не креститесь?» «Дело, - говорит, - не в купели, а в преобразовании самой жизни. Что пользы, если вы, русские, считаетесь христианами? Вы извините меня, если я скажу, что вы, русские, не знаете Христа и не верите в Него, а живете такою жизнью, что мы, дикари, сторонимся вас и боимся вас порой, как заразы».
Апостол Иоанн пишет: «Дети Божии и дети диавола узнаются так: всякий, не делающий правды, не есть от Бога, равно и не любящий брата своего… Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной… Дети мои! Станем любить не словом или языком, но делом и истиною». 1 Ин., 3, 10-29.
Неделя перед Великим постом называется неделей о Страшном Суде. В строках Евангелия, которое читается в воскресение, ясно говорится о том, что в оный день спросит у нас Господь. Монах Симеон Афонский как бы комментирует эти строки: «Для рая не нужны постники, не нужны хозяйственники, не нужны опытные и умные, не нужны искусные, не нужны священники, не нужны монахи, - а нужны просто добрые люди». И когда мы говорим о Дне защитника Отечества, то в первую очередь должны иметь в виду Отечество Небесное, за которое ведем битву с силами ада всю жизнь. «Вся история человечества, - говорил Достоевский, - это битва Бога и сатаны. А поле битвы – сердце человека».
Упаси Господь проболтать Отечество Небесное, пролузгать, пропить, проспать в сиюминутной суете и дурмане навязанного нам «общества потребления». Или променять его на «капсулу комфорта», в которой нас усиленно пытаются упокоить!

Протоиерей Михаил Резин
Февраль 2019