Осень. Около бани детская старая ванночка, наполненная водой и палыми листьями. Небо серое, ванночка синяя. Холодно. Деревья голые. Им тоже, кажется, зябко. Все непросто и неуютно на этой земле.
Произвол властей, равнодушие медицины, растущие цены и озлобленность окружающих. Так было всегда, так всегда и будет до второго пришествия Спасителя. Что же делать маленькому человечку в этом мире печали и скорби?
Маленькому человечку изо всех своих слабых сил держаться за хитон Христов.
Держаться за веру в Христа, как держится умирающий от голода за черствую корку хлеба. И в этом будет спасение. В этом будет мученический венец победы. Если все переносить с терпением и словами: «достойное по грехам моим приемлю». И по мере сил своих творить добро. Как, например, в случае с пропавшим малышом.
В воскресенье ко мне подошла прихожанка и сказала: «Батюшка, благословите поехать на Бор. Там в лесу потерялся 4-х летний малыш. Приехал с родителями за грибами и потерялся. Вчера и целую сегодняшнюю ночь ищут. Хочу присоединиться. Благословите!»
Дело благое. До города Бор 200 км. Благословил.
«А как малыша звать?»
«Ярослав».
С амвона попросил прихожан молиться о пропавшем Ярославе.
К вечеру в соцсетях появилось сообщение, что малыша нашли. Собралось более 500 добровольцев. Почесывали леса и болота. И нашли.
Я видел рассказ молодого человека, группа которого нашла Ярослава. От переполнявшей его радости он не мог говорить, слезы стояли в горле.
Вот так, объединившись, собравшись ради блага ближнего, мы, люди, еще сможем противостоять возрастающему злу. И Господь нас не оставит.
А вот еще один потрясающий рассказ. События, о которых пойдет речь, произошли зимой 1943–44 годов.
Немецким раненным солдатам нужна была кровь. Фашисты решили использовать воспитанников Полоцкого детского дома № 1 как доноров. Первым встал на их защиту директор детского дома.
Конечно, для оккупантов никакого значения не имели жалость, сострадание: это не аргумент. Зато весомым стало суждение: как могут больные и голодные дети дать хорошую кровь? Немцы согласилось перевезти детей и сотрудников детского дома в деревню Бельчицы, где находился сильный гарнизон. Первый шаг к спасению детей был сделан.
А дальше началась тщательная подготовка. Детей предстояло перевести в партизанскую зону, а затем переправлять на самолётах за линию фронта.
И вот в ночь с 18 на 19 февраля 1944 года из села вышли 154 воспитанника детского дома, 38 воспитателей, а также члены подпольной группы «Бесстрашные».
Ребятишкам было от 3 до 14 лет. Шли и боялись даже дышать. Старшие несли младших. На случай, если фашисты отправятся в погоню, около деревни дежурили партизаны, готовые вступить в бой. А в лесу ребятишек ожидал санный поезд.
До партизанского тыла добрались все. Теперь предстояла эвакуация за линию фронта.
На помощь пришли лётчики 3-й воздушной армии, начали вывозить детей и раненых. Последний вылет состоялся в ночь с 10 на 11 апреля 1944 года.
Вёз детей гвардии лейтенант Александр Мамкин. Ему было 28 лет. К моменту событий, о которых идёт речь, Мамкин был уже опытным лётчиком. За плечами – не менее 70 ночных вылетов в немецкий тыл. Тот рейс был для него в этой операции девятым. В качестве аэродрома использовалось озеро. Приходилось спешить ещё и потому, что лёд с каждым днём становился всё ненадёжнее.
В самолёт Р-5 поместились десять ребятишек, их воспитательница. Сначала всё шло хорошо, но при подлёте к линии фронта самолёт Мамкина подбили. Линия фронта осталась позади, а Р-5 горел.
Будь Мамкин на борту один, он набрал бы высоту и выпрыгнул с парашютом. Но он летел не один. И Мамкин вёл самолёт.
Пламя добралось до кабины пилота. От температуры плавились лётные очки, прикипая к коже. Горела одежда, шлемофон, в дыму и огне было плохо видно. От ног оставались только кости. А там, за спиной лётчика, плач. Дети видели огонь. И Александр вел самолет, превозмогая адскую боль. Мамкин нашёл площадку на берегу озера, неподалёку от советских частей. Уже прогорела перегородка, которая отделяла его от пассажиров, на некоторых начала тлеть одежда. Но все пассажиры остались живы.
Александр совершенно непостижимым образом сам смог выбраться из кабины и спросил: «Дети живы?» И услышав голос мальчика: «Товарищ лётчик, не беспокойтесь! Все живы, выходим…» - Мамкин потерял сознание. Врачи так и не смогли объяснить, как мог управлять машиной и благополучно посадить её человек, в лицо которого вплавились очки, а от ног остались одни кости? Как смог он преодолеть боль, какими усилиями удержал сознание? Похоронили героя в деревне Маклок в Смоленской области.
С того дня все боевые друзья Александра, встречаясь уже под мирным небом, первый тост выпивали «За Сашу!». За Сашу, который с двух лет рос без отца. За Сашу, который всем сердцем любил мальчишек и девчонок. За Сашу, который носил фамилию Мамкин и сам, словно мать, подарил детям жизнь.
Вот такая история,
Мы не знаем, как молился и молился ли Александр Мамкин. Мы знаем одно: он выполнил завет любви. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други свои», - говорит Апостол Иоанн Богослов.
Разве не помилует его наш Господь? Разве не примет в объятия Свои?


Священник Михаил Резин.