Что-то пошло в нашей жизни не так!
Когда это случилось? В какие времена?
Зашел как-то к переселенцам из Донбасса Ирине и Дмитрию, который из-за свалившихся на них испытаний тронулся умом. Обыкновенный деревянный домик, который они неудачно купили у сына нашей почившей прихожанки. Она-то, Анна, была в храме, как здесь говорят, «без прогулов», а сын «на стороне далече», где свои нескончаемые заботы-хлопоты и привычные увеселения. Не до храма, не до Бога! Да и что дает Он - Бог? Одни безпокойства и неудобства. Сын без зазрения совести обманул переселенцев, продал материнский дом с большими дефектами, так что и газовый котел не включишь по причине полной изношенности, да и обогревательная система потечет: дырка на дырке. Хорошо, хоть печь осталась. Топят дровами, которые пожертвовал сосед. Дрова трещат, козлята бегают по дому. Один ко мне на колени запрыгнул и стал жевать подрясник. Погладил его меж только-только наметившимися рожками и спустил на пол. От чая отказался.
«Как там у вас на Украине? Что нового?»
Сумасшедший Дмитрий меряет передние сени громадными шагами, все-таки рост под два метра, лысая голова бликует от света низкой голой дампы на гнутом шнуре. Ирина села к столу, вздохнула.
«Такое чувство, что все там потихоньку сходят с ума. У меня в Донецке сестра, Тамара, осталась с сыном совершеннолетним, а другая, двоюродная, живет под Львовом. И тоже сын. Вот-вот в армию призовут. Как-то разговаривают по телефону, и та, что на Западе, говорит: «У вас там какая улица главная в Донецке?» «А зачем тебе?» «Сыну в военкомате сказали, что когда они захватят Юго-восток, то все бойцам будет по квартире на центральной улице Донецка, два гектара земли и по одному рабу, чтобы землю обрабатывал». Тамарка ей и говорит: «Ты в своем уме, сестра? Белены объелась? Ты это чего городишь? Выходит, мой племянник придет сюда убивать нас, а потом будет жить в нашей квартире? А мой сын будет батрачить на его участке?» И отключилась. До сих пор не общаются. А так - обстрелы продолжаются. Очень неприятно. Хотя ко всему люди привыкают. Уже знаешь по звуку, куда летит и где бабахнет. А по первости ужас и такое чувство, что у снаряда глаза есть.
Над нашей бедной Украиной все эксперименты ставят. Деньги большие дают, чтобы вражда не утихала. Тогда на Майдане в 14-ом давали по триста долларов только за то, что ты там постоял и мордой прокрутил. Пятьсот – если что-то кричать будешь, а 700 – если плакат в руках или на трибуну. У нас многие тогда поехали на заработки. Деньги-то для нас очень приличные. Соседи взяли с собой сухарей, сала, картошки, чтоб не тратиться без нужды, а другие из дома по соседству поехали всей семьей так, без ничего. Без ничего и вернулись. Да еще и наркоманами стали. Деньги давала ежедневно аккуратно, а еще давали безплатные завтраки и обеды. А в них наркотики. Так что все заработанное в оконцовке на наркотики и спустили. И теперь толком не работают, рыщут, где что плохо лежит». Сижу, а в уме песня Высоцкого еще из юности: «По выжженной равнине, за метром метр, идут по Украине солдаты группы Центр…» Что не смогли в лобовой атаке армии Гитлера, сделали высокопоставленные предатели и негодяи. И это попущено Господом за грехи наши, вопиющие к небу. Вавилонский плен, в который мы пошли добровольно, соблазнившись обещанием свобод, возможностью болтать, что придет на ум, копеечным комфортом и желанием жить с ленцой и без проблем.
Вот слова Паисия Святогорца: «Комфорт – это то, что становится причиной человеческих скорбей и недугов. Современные люди отупели от удобств, а избалованность, тепличные условия жизни стали причиной множества болезней… Мы должны сознавать, что все материальные блага временны, а в вечности мы из-за них останемся в долгу у Бога… Автоматы и разные железки распоряжаются человеком, сделав его самого машиной, превратив его сердце в металл. Сейчас технический прогресс опережает развитие человеческого ума, потому что его двигает вперед дьявол… Из-за множества технических средств люди потеряли покой, их мучает тревога».
Встаю, прощаюсь и выхожу с внутренней скорбью, хорошо помня историю их убитых на Донбассе дочерей - двойняшек: Веру и Надежду. Разорвало снарядом, когда они пошли вместе со знакомой летним знойным днем купаться. Кто опишет то, что пережили родители? Трагически потеряв Веру и Надежду, обретут ли они Любовь в этом холодном и страшном мире? Понимаешь теперь, почему Дмитрий сошел с ума!
В Прощеное воскресение по давнему обычаю в Церкви мы просили прощения друг у друга. И вошли в пост с надеждой, что Господь и нас простит. В покаянии приносим на исповедь всю горечь искалеченных лет, всей жизни. Нам, взрослым, надо до крови сбить колени в покаянных поклонах перед детьми. В какой мир мы пригласили их? Куда привели? Что оставляем им, однажды доверчиво вложившим в нашу ладонь свою крохотную ручку? Наркотики и пьянство, неудержимый мат и похабщина, безработица и отупляющая учеба. Убивающий святость души секс-просвет. Фальшивые продукты. Погружение в виртуальный мир, из которого не выбраться. Неслыханная доселе свобода выбирать пол. Оцифровка всей настоящей, прошлой и последующей жизни. Безвременное существование в Матрице, которая будет насылать сладкие и горькие грезы – дьявольскую подмену жизни. Отвращение к семье, деторождению, ко всякой реальной человеческой деятельности. Тотальная депрессия и утрата смысла бытия.
«Простите! – Мы проиграли все свои битвы, а расплачиваться вам. Простите! Ради своего призрачного комфорта отдали проходимцам власть, а вместе с ней – ваше будущее! Простите!»
Доживете ли вы до старости? Ведь молодость дается всем, а старость – избранным! Дается для того, чтобы можно было понять всю тщету вожделений и страстей, которые всегда пленяют человека. И добровольно, в твердой памяти и ясном уме от всего отказаться! Приходит наиважнейшее из всех знаний: не наслаждение – удел грешника; удел его – плач и покаяние. Игнатий Брянчанинов пишет: «Кто отказывается от скорбей, тот отказывается от спасения: ибо сам Господь сказал, что не идущие за Ним с крестом своим не достойны Его, что желающий спасти душу свою в веке сем погубит ее для вечности».
Вчера смотрели в колонии с осужденными женщинами потрясающий фильм Мэла Гибсона «Страсти Христовы». До конца не досмотрели, их вызвали на проверку. Остановились на страшной сцене бичевания Христа у Пилата. Выходили молча, слезы катились из глаз. И я не мог сдержаться, плакал, помазывая их святой водой от Николая Чудотворца. Скорби нашего народа – знамение избрания Божия. Да будет благословенна милость Божия, отмечающая народ наш печатью избрания. Каждый вздох страждущих о Господе слышится на небе и вписывается в книгу Божию для стократного воздаяния.
Благодать Божия да покроет многострадальную землю нашу российскую, покроет Вас, покроет всех и вся! Господи, Господи! Нам не к кому больше идти! Ты – последняя надежда, Ты – крайнее прибежище, в Тебе – милость! В Тебе гавань наших измученных и больных сердец!
Протоиерей Михаил Резин
Март 2019